Собянинский урбанизм умер

Вместо некролога

Следует поставить диагноз. Собянинский урбанизм умер.

Собянинский урбанизм – политический феномен 2010-2016 гг., возникший под влиянием трех факторов.

Хотя Собянин – путинская фигура, Лужкова он сменил по инициативе Медведева. Те мелкие различия, которые существуют в политике Медведева и Путина, создали специфику московской политики. Собянин унаследовал, во-первых, медведевские идеи модернизации, во-вторых, в отличие от лужковской администрации, не строил муниципальную власть на теневой экономике. Поэтому город резко модернизировался и уничтожал городские административные бизнесы. Можно говорить, что модернизация была не очень (хотя реформы образования, медицины и транспорта достаточно радикальны), что федеральные административные бизнесы (прежде всего, торговые комплексы), напротив, расцвели, но тем не менее требовались специальные усилия, чтобы не увидеть отличий этой повестки дня от лужковской

При этом после возвращения Путина в президенты эта повестка «зависла» в общероссийском вакууме. На федеральном уровне вместо модернизации началась архаизация, а административные бизнесы расцвели. Москва оказалась анклавом медведевских 2000-х в путинских 2010-х, возникали странные и веселые противоречия (Капков vs. Мединский), но Собянину – и в этом, на мой взгляд, его большое достоинство – удалось как-то отстоять специфику Москвы в федеральном поле. До известной степени это напоминает существование городов в феодальной Европе – «воздух Москвы делал свободным». Формула была следующей – вместо того, чтобы стать европейскими гражданами, вам предлагается стать европейскими горожанами. Были, конечно, решительные борцы с этой подменой, но очень многих устраивало. Сама популярность урбанизма как темы – свидетельство этого энтузиазма. Права Ксения Собчак – это было ново, красиво и здорово.

Как и многие другие явления в нашей жизни, этот муниципальный европеизм был имитационным. Мы смотрели, как устраиваются общественные пространства Барселоны и Нью-Йорка, Сингапура и Копенгагена, брали лучшее на наш взгляд, и имплантировали в Москву. Экономическая подоснова их жизни нас интересовала в меньшей степени. Малый бизнес, торговля, городские сообщества, вовлечение граждан, процедуры согласия – это как-то у нас не шло. Да и не надо было, когда так красиво все получалось.

Возникавшие противоречия с оставшимся от Лужкова городом гасились деньгами. Собянин отменил сотни инвестиционных контрактов на десятки миллионов квадратных метров – никакого общественного негодования не последовало. Он уничтожил тысячи киосков – практически никто не сказал ни слова. Он уничтожил Черкизовский рынок – хоть бы кто-нибудь помнил. Он зачистил парк Культуры, а затем еще десяток парков – все рукоплескали. Причины элементарны – никого не пугали, всем все компенсировали, со всеми договорились. Наше существование в качестве «европейских горожан» оплачивалось извне, и денег хватало.
В чем отличие нынешнего сноса от всех предыдущих?

Ночь длинных ковшей -- это была акция устрашения. Как показали исследования последних дней, мэрия безнадежно проигрывала суды с собственниками торговых точек, были снесены 27 выигравших суды и трое проигравших, а еще 48 дел висели в производстве – перспективы понятны. Но магазин – это же не база чеченских милиционеров, они априорно открыты к переговорам, они вообще – про обмен. Существуют десятки способов с ними договориться, и опыт администрации Собянина по всем предшествующим кейсам показывает, что и власть тут договариваться умела. Но она захотела договариваться с позиций устрашения. Причина банальна – денег извне больше нет, а под ковшом экскаватора договариваться дешевле.

Все это делалось ради того же урбанизма в декоративном понимании термина. Попытки объяснить ночь длинных ковшей желанием наполнить пустующие торговые центры, поставить на место снесенных торговых точек торговые точки «своих» бизнесменов, вообще финансовой выгодой по принципу «один пишем два в уме» для тех, кто внимательно наблюдает за московской администрацией, малоубедительны. Москва не умеет работать даже с крупными торговыми центрами (они все – за «федеральным» бизнесом, с которым нет связей), а уж с мелким, предполагающим выстроенные коррупционные связи от ларечника до префекта и от префектуры до мэрии, и подавно. С торговлей – и крупной, и мелкой -- умел работать Лужков. Собянин его систему разрушил, а своей не выстроил. Нет, выгода мэрии гораздо проще – экономия на возмещении средств владельцам торговых точек. А цель та же самая – благоустройство uber alles.

Издержки не просчитали. Хотели напугать торговцев – напугали весь город. Бывают европейские горожане без свободных выборов императора, без свободы совести, без права агитации и т.д. Не бывает европейских горожан без права собственности и свободы торговли. Это так с XII века повелось и вряд ли отменимо. Без этих прав бывают только идеальные советские граждане – девушки с веслом в парке культуры и отдыха.

И в этом смысле собянинский урбанизм умер. Он был имитационным, но мы легко домысливали себе содержание за фасадом. Теперь это невозможно сделать. Собянинские сносы магазинов очень похожи на лужковские сносы домов в Бутово и «Речнике» -- это прямое беззаконное насилие власти, и не так важно, для красоты это, или для наживы. Нельзя больше сказать, что все делается для горожан – и заметьте, никто и не говорит. Это первый случай, когда нет ни одного спикера от мэрии и в пользу мэрии, который упоминал бы о горожанах. Чиновники говорят о безопасности метрополитена, о незаконности самостроя, Ксения Собчак выступила с яркой апологией красоты, ради которой нужно снести все уродливое – никто не смог объяснить, почему горожанам от сноса будет удобнее, комфортнее, лучше. Но горожан трудно заинтересовать безопасностью сетей метрополитена, если за 20 лет от того, что над ними расположился киоск, не случилось никаких неприятностей. И увы, их очень мало волнует красота, они искренне считают, что асфальт ничем не хуже гранитного покрытия, и даже лучше, потому что на нем, по их мнению, Собянин не наживается.

Сегодня в Москве трудно сказать что-нибудь в пользу урбанизма – вас закидают тухлыми яйцами, и по делу. Идеология урбанизма на Западе основана на том, что благоустройство общественных пространств увеличивает социальный капитал – то есть доверие между гражданами и между гражданским сообществом и властью. Урбанизм служит катализатором развития малого бизнеса, прежде всего торговли, улучшается правовой климат, возрастает доверие к власти. Даже неловко произносить все это. Политический анализ принято заканчивать прогнозом о том, что с точки зрения автора ждет нас в будущем, но это скорее не разбор полетов, а некролог. Собянинский урбанизм умер. Бесконечно жаль.

Григорий Ревзин
13.02.2016

Статья опубликована в Фейсбуке

ССЫЛКИ ПО ТЕМЕ:

• Демократия.Ру: Никитинский Л., Под ковшом экскаватора рухнул суд

• Демократия.Ру: Фирсов А., Собянин, Путин и статья 278 УК

• Демократия.Ру: Навальный спросил, как юная дочь Собянина получила огромную квартиру в центре Москвы. Ответили из управделами президента

• Демократия.Ру: Гарри Каспаров: Политическая культура в нынешней России все больше соответствует образцам восточных деспотий

• Демократия.Ру: Фирсов А., Путин и Собянин. Заговор с целью удержания власти

• Демократия.Ру: Олин И., Сколько стоят люди, их жизнь и достоинство в России

• Демократия.Ру: Романова О., Как стать богатым и не сесть