Каждому фараону - по пирамиде. Правительство снова делает ставку на ГКО

Полухин А.

Главным словом нашего времени стало «стабильность». У нас стабильный президент, не позволяющий себе дирижировать иностранным оркестром.
У нас стабильный парламент, забывший о глупостях типа импичмента. Стабильно выплачивают зарплату и пенсии. По телевизору показывают стабильные новости. И визитной карточкой правительства тоже считается стабильность. Слово это стало уже заклинанием, как «рейтинг» и «ВВП». Потому что народ устал от реформ и хочет этой самой стабильности (о чем еще два года назад заявил президент во время очередной зарубежной поездки).

Но если не брать во внимание морок красив фраз, можно нечаянно и удивиться: государство только и делает, что азартно рискует и… готовится к кризису. А правительство наше — правительство рискованных экспериментов, решившее успеть закончить все свои дела до начала заранее известных неприятностей.

Судите сами: сейчас что ни событие, то форсмажор. Наехали на «ЮКОС» — получили отток капитала и тварь дрожащую на месте отечественного бизнеса. Пенсионная реформа — вроде бы планировали создать конкурентный рынок, а вышла государственная финансовая монополия, питающаяся нашими деньгами без серьезных гарантий их возвращения. Затем — «загогулинка» под видом административной реформы: поснимали неугодных министров и расставили нужных людей. Однако переезд, как известно, хуже пожара, и потому в суете этой было потеряно время на проработку «социальных» законопроектов. В итоге Думе пришлось принимать сыроватые заготовки, основной смысл которых — переложить ответственность за все с центра на регионы. Это на самом деле тоже прокладка на случай грядущего кризиса.

Наконец, попытка навести порядок в банковском секторе оказалась настолько грубо сработанной, что едва-едва не загнулись частные банки. А выиграли — государственные: Внешторгбанк получил за бесценок филиальную сеть погибшего «ГУТА-банка», и «Сбер» — новые тысячи перепуганных вкладчиков, убежавших от коммерсантов.

Как ни крути, госструктуры выходят из всех передряг не только с высоко поднятой головой, но и с распухшими бумажниками. Причем они тем толще, чем активнее действует правительство.

Но действует оно очень рискованно. Поскольку очевидна истина: вся стабильность основана на нефти — нетвердой субстанции, цены на которую и определяют всю нашу жизнь, а вовсе не на попытках оздоровить экономику.

Понимают, что делают? Ждут неприятностей? Понимают, ждут и готовятся, накачивая гигантский стабилизационный фонд, хвастаясь огромными золотовалютными резервами. Ведь, казалось бы, зачем копить средства, лежащие мертвым грузом, если при составлении бюджета ежегодно и по любому поводу сообщается, что денег нет? Нет — ни на что. И потому, нам говорят, необходимо изымать деньги у населения, придумывая, например, отмену льгот.

Все деньги рано или поздно кончаются: особенно шальные и чужие. Но здесь, как в рулетке, главный вопрос только в том, на чьи деньги играешь — казенные или свои. Правительство, как известно, играет на деньги бюджета, то есть на наши. Следовательно, риски делятся соответственно: на государственные и наши.

Государство может позволить себе рисковать — заначка в виде стабфонда всегда под рукой. По сравнению с таким чудесным, удобным во всех отношениях вариантом необходимость проводить экономическую политику, не ведущую к критическим ситуациям, кажется излишней. Можно пойти и ва-банк. Тем более что ставка в этой игре — ускоренное построение управляемого госкапитализма. А если все гакнется — расплатится население. Золотовалютных резервов хватит аккурат на спасение бизнеса власти.

Рынок внутреннего долга

В девяностых, когда государство (не путать со страной) было бедным, российские власти ожесточенно выбивали кредиты Международного валютного фонда (МВФ) и Мирового банка. Теперь, когда бюджет распух от нефтедолларов, чиновники с не меньшим энтузиазмом от этих кредитов отмахиваются. Причем лекарство от двух разных болезней предлагается одинаковое — развитие рынка внутреннего долга, то есть рынка государственных краткосрочных обязательств (ГКО) и облигаций федерального займа (ОФЗ). Министр финансов Кудрин предлагает заменить ими западные транши и вообще всячески развивать и поддерживать ГКО и ОФЗ. Наиболее развитым за всю новейшую историю рынок внутреннего долга был летом девяносто восьмого. Один этот факт заставляет повнимательнее приглядеться к кудринской инициативе.

В принципе за трехбуквенными аббревиатурами, вызывающими неприятные исторические аналогии, скрываются нормальные инструменты экономической политики. ГКО и ОФЗ — примерно то же самое, что векселя и облигации частных фирм. Требуется государству оперативно собрать денег под какие-нибудь свои нужды — оно занимает их на рынке, а потом возвращает с процентами. Главное, чтобы проценты не были слишком большими.

В 1997—98 годах это золотое правило было нарушено. Не успевая расплачиваться по старым долгам, правительство латало дыры с помощью новых займов, накручивая при этом комиссионные. Дело кончилось дефолтом. Оно и понятно: если безработный будет постоянно занимать в долг, обходя всех новых друзей и знакомых, рано или поздно ему перестанут доверять. И посадят в долговую яму.

Все завершилось так плохо потому, что порочной была сама идея финансировать катастрофический дефицит бюджета за счет ГКО. Когда человек берет в долг, понимая, что не сможет вернуть деньги, он явно собирается кинуть сердобольных кредиторов. Когда аналогичную вещь делает компания или государство, начинается строительство финансовой пирамиды.

Сейчас ожидать точного повторения ситуации вроде бы не стоит. Объемы планируемых займов меньше, доходность ГКО—ОФЗ невелика. Но риски есть, и немалые.

Во-первых, нельзя исключать того, что ГКО—ОФЗ попытаются сделать еще одним морозильником для нефтедолларов наряду со стабилизационным фондом и золотовалютными резервами ЦБ. Маленький нюанс: рынок внутреннего долга, по сути своей, не морозилка, а скороварка. Перегреется — взорвется.

Во-вторых, цены на нефть не могут бесконечно витать в заоблачных высотах. Если обвал случится неожиданно и окажется резким, это уже будет миниатюрная копия прошлого дефолта. Если он будет долговременным, то аналогия станет полной. И нет гарантии того, что финансовые власти не поддадутся искушению покрыть кассовый разрыв за счет тех же ГКО.

Государственная краткосрочная пенсия

Зачем, казалось бы, вообще допускать такие риски? Минфин и ЦБ с теми-то деньгами, что уже есть в стране, до конца совладать не могут. К чему еще и внешние займы? Но Россия продолжает занимать. Это объясняется, в частности, тем, что соглашения о нынешних кредитах были достигнуты несколько лет назад, когда транши МВФ и Мирового банка были необходимы для покрытия бюджетного дефицита. Отказаться от бесполезных, по сути, денег мы не можем. Вот и получается, что в прошлом году из 5,3 миллиарда долларов кредитов правительство освоило только 1,9. В этом году цифры еще красноречивее: 4,1 и 1,2 миллиарда долларов соответственно. Остальные три миллиарда не работают. А ведь их придется возвращать.

Впрочем, не все члены правительства считают внешние заимствования бесполезными. Министр экономического развития Герман Греф, к примеру, предлагает их наращивать, объясняя это необходимостью финансировать борьбу со СПИДом, строительство очистных сооружений в Санкт-Петербурге, развитие статистики и тому подобные социальные проекты, под которые бизнес денег ни за что не даст. Вот поэтому-то министр финансов Алексей Кудрин, отчасти соглашаясь с оппонентом, решил изменить вектор заимствования — извне вовнутрь. Мол, правительство, выпуская ГКО и ОФЗ, соберет на рынке «анонимные» деньги и распределит их так, как нужно.

Впрочем, не исключено, что у Белого дома есть другие резоны для раздувания внутреннего долга. Несмотря на то, что федеральный центр выжал все, что можно, с регионов и нефтяников, в очередном бюджете нежданно-негаданно может нарисоваться разрыв между расходной и доходной частями. Дело в том, что правительство само себя загнало в угол: дополнительные нефтедоллары в обязательном порядке складируются в стабфонде, а траты предполагаются нешуточные. Возможно, часть их и будет покрыта за счет ГКО—ОФЗ. То же самое делалось в 1997—98 годах. Но тогда денег действительно не было. Сейчас же правительство оказывается в положении человека, который складывает зарплату в кубышку, беря при этом в долг. Странная логика.

Это, впрочем, смотря у кого занимать. Я бы в такой ситуации пошел не к ростовщику, а к хорошему знакомому, а еще лучше — к родственнику. Таким образом может действовать и правительство. Один из основных покупателей ГКО—ОФЗ — управляющая компания Внешэкономбанка (ВЭБа). Напомню: по умолчанию ей доверили свои пенсионные накопления более 90% россиян. Эти колоссальные средства нужно в чем-то держать. По закону львиную их долю ВЭБ не может вложить ни во что, кроме как в госбумаги. Объем накоплений растет. Не исключено, что именно под них выпускаются новые ГКО.

Минфин такой расклад более чем устраивает. ВЭБ может занимать на очень невыгодных условиях: ему больше некуда деваться. Да и страдает от этого госбанк не сильно: комиссию за обслуживание стариковских заначек ВЭБ получает не с прироста вложений, а с их объема.

Нас как честных налогоплательщиков и будущих пенсионеров такая схема не может радовать. Получается, что наши пенсионные деньги де-факто становятся частью бюджета. Это как госзаймы в СССР — добровольно-принудительное спонсирование родного государства.

Впрочем, такой поворот событий — прямое следствие пенсионной реформы. Поэтому нам остается надеяться на то, что пирамида ГКО, которая строится нынче на наших пенсиях, хотя бы не рухнет. А в этом есть сомнения, и немалые.

Спекулянты are welcome!

Дело в том, что Минфин предлагает развивать внутренний рынок за счет нерезидентов — иностранных банков и инвестиционных фондов. И даже готов дать им большую свободу. Сейчас иностранцы вынуждены резервировать на счетах в ЦБ пятую часть денег, вложенных в ГКО—ОФЗ. На целый год. То есть в случае неприятностей они не смогут оперативно «вынуть» из России свои деньги. Если смогут вообще.

Предположим, что правила игры для нерезидентов упростили. В таком случае, если рубль начнет расти относительно американской валюты (а его толкают вверх все те же нефтедоллары), ГКО—ОФЗ будут интересны иностранцам как инструмент валютных спекуляций. Продаешь на рынке энное количество долларов — покупаешь рублевые облигации; ждешь, пока доллар упадет в цене, сбрасываешь госбумаги, покупаешь на ту же сумму в рублях большее количество долларов. Все гениальное просто.

Спекулянты раскачивают рынок. По определению. Соответственно, актуализируются те самые риски, о которых было сказано выше. Варианты развития событий можно прогнозировать в деталях.

Ситуация первая. Нефтедолларов становится все больше и больше. Центробанк не успевает замораживать их в золотовалютных резервах. Раскручивается инфляция. В такой ситуации Минфин может помочь собрату (благо с назначением Сергея Игнатьева, выходца из вотчины Кудрина, председателем ЦБ эти ведомства не разделены «китайской стеной», как то, по идее, должно быть). Тогда Минфин под благовидным предлогом выпускает новый заем. Рынок продолжает греться, в игру включаются и наши частные компании. Летящий лом остановить сложно.

Ситуация вторая, альтернативная первой или, что хуже, следующая сразу за ней. Цены на нефть падают. Иностранные спекулянты, почуяв неладное, захотят вывести свои деньги. Минфин, дабы не обрушить рынок, будет вынужден удерживать их, повышая доходность. Это уже основание пирамиды. Параллельно сокращаются поступления в бюджет, расходная часть которого верстается на широкую ногу. Конечно, дефицит по закону должен финансироваться из стабфонда. Но тогда придется расписаться в том, что «черный день» наступил. В том числе и перед президентом. Как же велик в такой ситуации будет соблазн компенсировать временные трудности за счет внутренних займов! А это уже пирамидостроительство в чистом виде. Чем оно заканчивается, мы все прекрасно знаем.

Конечно, такое развитие событий — не более чем версия. Но сам факт того, что она имеет право на существование, заставляет насторожиться. ГКО — штука прожорливая, и совать ей в рот палец нужно, предварительно перекрестившись.

Алексей ПОЛУХИН
30.07.2004